При жизни Иосифу Бродскому редко удавалось прочитать беспристрастное слово о своем творчестве – судьба бросала слишком яркий отсвет на его тексты. В «самиздате», в эмигрантских изданиях, а с началом «перестройки» и в России появилось несколько весьма интересных статей, но осмысление творчества Бродского в целом – дело будущего…и весьма сложное дело. Его ироническая, насквозь противоречивая поэзия не укладывается ни в какие концепции.В зрелые годы Бродский не любил разговоров о своем творчестве. И вообще о литературе. В его системе ценностей жизнь важнее литературы. При этом он не видел в жизни ничего, «кроме отчаяния, неврастении и страха смерти». Кроме страдания и сострадания.
Но стихи Бродского спорят с автором: есть, есть кое-что, кроме отчаяния и неврастении…
Даже самые мрачные и холодные тексты Бродского очень утешительны. Об одиночестве, отчаянии и безысходности он говорит с таким жаром, какого не достигал ни один его современник в стихах о счастливой любви и братском соединении с людьми.
Иосиф Бродский: Продолжение воды
«Во время съемок Иосифа Бродского в Венеции — одного из его любимых городов — мы катались на лодке-такси в поисках удачной натуры. Когда я вспоминаю об этом, мне кажется странным, что тогда мы приплыли к острову-кладбищу Сан-Микеле, где сейчас находится могила Бродского, в протестантском секторе рядом с Эзрой Паундом, - вспоминает Ник Ильин, участник проекта «Сноб». - Я встретил Иосифа в Нью-Йорке в 1990 году, когда в Бруклинской православной церкви он стал крестным отцом Ника, сына Тома Кренца, тогдашнего директора Гуггенхайма. Потом с нашим общим другом Джонатаном Аароном, который преподавал поэзию в Бостонском университете, мы провели множество вечеров, крепко выпивая и слишком много куря. В компании Lufthansa, где я отвечал за PR и спонсорские проекты, мы решили снять короткий документальный фильм об этой гениальной личности. Стараясь объединить их с Гуггенхаймом, мы придумали снять диалог между Кренцом и Бродским на фоне коллекции музея Пегги Гуггенхайм, но обсуждая разные темы в кафе «Флориан» на площади Сан-Марко в Венеции, эти два главных героя так налакировались водкой, что из отснятого разговора пришлось вырезать около 80% речи, сохранив лишь некоторые разборчивые фразы. Один из последних кадров нашего фильма кажется мне очень романтичным: на нем гондола, а в ней Иосиф со своей полуитальянкой женой Марией».
Бродский родился в Ленинграде в 1940 году, уже первые его стихи, отмеченные особой интонацией, Анна Ахматова назвала божественными. Независимость формы и содержания его стихов плюс независимость личного поведения приводили в раздражение идеологических надзирателей. В 1964-м в Ленинграде состоялся суд над Бродским как над «тунеядцем». Его выслали в Архангельскую область на 5 лет. В защиту Бродского выступили многие советские писатели и в результате совпропаганда пошла на распространенный в то время компромисс. Он подал несколько заявлений на выезд, и, наконец, ему не отказали. В 1972 году он был вынужден навсегда покинуть СССР, — жил в Нью-Йорке, преподавал в университете и писал стихи и прозу. Вслед за Буниным и Пастернаком он стал третьим русским поэтом, получившим Нобелевскую премию.
