ВСТРЕЧАЧеловек с колючим бобриком, в мундире жандармского полковника, по-военному отчеканил свои показания и сел. Он производил у подсудимого обыск, его показания были бесспорны, точны, убийственны. Но подсудимый даже не посмотрел на него. Он не дыша, боясь шевельнуться, прислушивался к мерному топоту солдатских ног: сейчас в зал должен был войти тюремный конвой -- и с ним последняя надежда на спасение для подсудимого. Подсудимый знал, что конвоем командует Попов, тоже революционер, как и он сам, и что Попов попытается в удобный момент передать ему револьвер.
Но Попов дошел только до эстрады, на которой сидели судьи: тут, вместо того чтобы подойти с конвоем к подсудимому, он растерянно остановился и, не мигая, вытянув шею, глядел в глубь зала. Шея у него была неожиданно тонкая для его широких плеч -- как будто по ошибке взятая от чужого человеческого комплекта. Он стоял и удивленно, забыв обо всем, смотрел на жандармского полковника..........
Евгений Замятин родился 20 января (1 февраля) 1884 в городе Лебедянь в Тамбовской губернии. Большое влияние оказало на Замятина домашнее воспитание. «Рос под роялем: мать — хорошая музыкантша, — писал он в автобиографии. — Гоголя в четыре — уже читал. Детство — почти без товарищей: товарищи — книги». Как отмечал в своей автобиографии сам писатель, он родился в семье священника «среди тамбовских полей, в славной шулерами, цыганами, конскими ярмарками и крепчайшим русским языком Лебедяни — той самой, о какой писали Толстой и Тургенев». После окончания Воронежской гимназии с золотой медалью Замятин выбрал себе совершенно неожиданную профессию. Он стал студентом кораблестроительного факультета Петербургского политехнического института. Практика на различных заводах и на пароходе «Россия», на котором будущий писатель плавал от Одессы до Александрии, дала ему самые разные впечатления.
В 1914 году в журнале «Заветы» была опубликована антивоенная повесть Замятина «На куличках», которая вызвала большой общественный резонанс. Написанная им повесть «Островитяне» вновь вызвала скандал, поскольку в сатирической, пародийной форме Замятин изобразил Англию. Он мастерски использовал самые разные художественные приемы — аллегорию и реминисценцию, иронию и ассоциативные параллели. Жизнь в Англии убедила Замятина, что сам по себе технический прогресс в отрыве от нравственности, духовного развития не только не способствует улучшению человеческой породы, но грозит вытеснить человеческое в человеке.
После Октябрьской революции Замятин организовывал различные литературные кружки, вместе с Гумилевым обучал литературной технике начинающих писателей. Однако в своих произведениях и критических статьях писатель выступал против зарождающейся тоталитарной системы, где настоящее искусство оказывается никому не нужным. Своеобразным эстетическим манифестом писателя становятся рассказы «Пещера» (1920), «Мамай» (1920), «Атилла» (1928). В них он прямо говорит о начальном периоде коммунизма как о возвращении в эпоху первобытных людей, где царят варварские отношения.
Но настоящий скандал разразился после публикации романа «Мы». Революционные власти восприняли это произведение Замятина как злобную карикатуру на коммунистическое общество будущего. Обстановка вокруг Замятина накалялась, ему не могли простить независимости, острого и правдивого языка. Он не умел и не мог говорить и писать неправду.
Творческая судьба Евгения Замятина может служить наглядным примером того, как русский писатель стал родоначальником целого направления в литературе, но не у себя на родине, а в европейской культуре. Причем произошло это неожиданно не только для него самого, но и для окружающих. Замятин относится к числу тех писателей, чье творчество во многом определялось социальными мотивами, но никоим образом не сводилось только к ним. Он вошел в русскую культуру и как прекрасный литературовед, разработавший собственную филологическую концепцию.
