B. С. ТургеневОТЧАЯННЫЙ
рассказ
Читает Борис Добронравов
ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО
XXXIII и XXXIV главы романа
Читает Михаил Романов
Семидесятые и начало восьмидесятых годов отмечены в жизни И.С. Тургенева напряженной творческой деятельностью. Ее не могли ослабить ни надвигающаяся старость, ни мучительная неизлечимая болезнь... Одно за другим из печати выходят новые произведения;
здесь и роман «Новы», и знаменитые «Стихотворения в прозе», повести и рассказы.
Несмотря на оторванность от родины, Тургенев живо интересуется всем, что связано с Россией. Все чаще обращается он к воспоминаниям молодости, к впечатлениям, почерпнутым в раннем детстве, в гимназические, студенческие годы. К этому времени относится и цикл рассказов «Отрывки из воспоминаний своих и чужих», в который вошли рассказы «Старые портреты», «Отчаянный» и примыкающий к нему по тематике рассказ «Конец».
Тургенев возлагал большие надежды на новые свои произведения. В одном из писем Анненкову мы читаем такие строки: «В начале моей карьеры успех «Хоря и Калиныча» породил «Записки охотника»; было бы чудно, если бы «Старые портреты» оказались тоже плодотворными под конец этой самой карьеры».
В своих последних рассказах И. С. Тургенев выступает как тонкий бытописатель, поражающий знанием быта конца XVII! и первой половины XIX веков, характеров, самого духа эпохи. Так, рисуя в рассказе «Старые портреты» старосветских помещиков екатерининских времен, Алексея Сергеича и его супругу, писатель столь зримо пере¬дает дух эпохи, что кажется, будто его герои сошли с потемневших от времени картин.
Однако Тургенев не ограничивается созерцательным любованием минувшего. Как подлинный художник-реалист он пытается раскрыть взаимосвязь событий прошлого и современности. И это прежде всего относится к рассказу «Отчаянный», написанному в 1882 году и тогда же опубликованному в журнале «Вестник Европы». В нем И. С. Тургенев поведал историю своего двоюродного брата Михаила Александровича Тургенева, историю глубоко драматичную...
Завязка рассказа традиционна... В кругу близких друзей, под впечатлением разговора — речь о народовольцах, 1 марта 1881 года убивших императора Александре II, — один из гостей рассказал о своем родственнике Мише Полтеве…
Покойно и неторопливо течет рассказ. Эпизод следует за эпизодом, одна живописная подробность из жизни Миши Полтева следует за другой. И чем дальше идет повествование, порой поднимающееся подлинного трагизма, тем все ярче встает перед нами образ самого рассказчика, его лицо — мудрое, размышляюще-спокойное. Подробно описывая все «подвиги» своего непутевого родственника, он мучительно пытается разобраться, как это могло случиться, что тихий, богобоязненный мальчик превратился в «отчаянного» сорви-голову?!...
Окончено «печальное» семейное предание... И, странное дело, вместо осуждения, столь уместного в данном случае (ведь Миша в конечном итоге стал горьким пьяницей); рождается иное, горестное чувство —боль за человекеа, нелепо промотавшего свою жизнь...— Кто в этом виноват? - Писатель умышленно не дает ответа...
Рассказ «Отчаянный» написан яркими, нетускнеющими красками. Вот что писал об образе Миши Полтева один из современных писате¬лей-критиков: «Этот портрет принадлежит к числу наиболее удачных из тех, какие выходили из-под пера Тургенева. Он совсем живой, за¬быть его, раз на него взглянув, невозможно». И это, действительно, так.
Роман «Дворянское гнездо» был опубликован впервые в 1859 го в январской книге журнала «Современник». Прогрессивная общественность приняла его с восторгом: новое произведение Тургенева по¬лучило глубокое истолкование в революционно-демократической кри¬тике, увидевшей в «Дворянском гнезде» «знание русской жизни, и притом знание не книжное, а опытное, вынесенное из действительности, очищенное и осмысленное силою таланта и размышления» (Д. Пи¬сарев).
«Дворянское гнездо». — вспоминал впоследствии Тургенев, - имело самый большой успех, который когда-либо выпал мне на долю.
Со времени появления этого романа я стал считаться в числе писателей, заслуживающих внимание публики...»
Прошло более ста лет, а роман по-прежнему привлекает внимание читателей. Вновь и вновь открывая для себя нетленную красоту рус¬ской прозы, они с волнением следят за судьбой любимых тургенев¬ских героев.
...Лето 1842 года, когда Лаврецкий возвращался из-за границы на родину, было удивительно жарким... Безоблачное небо, дорога, даже березовые перелески всё было напоено зноем... Вдыхая всей грудью аромат буйно цветущих трав, Лаврецкий чувствовал, что его душевная рана затягивается... Измена жены, его уход теперь казались ему чем-то далеким и незначительным...
«Может быть, жизнь еще не кончена?» — освобожденный от пе¬режитого, радостно вопрошает он себя.
Но главное событие еще было впереди... В доме своей дальней родственницы Марии Дмитриевны Калитиной Лаврецкий встретился с Лизой. Пораженный, ее мягкой красотой, он почувствовал, что эта встреча станет решающей в его жизни.
С тайной радостью, а порой и страхом Лаврецкий следил, как легкая влюбленность перерастает в мощное, всепоглощающее чувство. «А вдруг это самообман? — временами останавливает он себя... Но тот вечер, когда он случайно забрел в сад Калитиных, рассеял его последние сомнения... Увидев трогательно-тонкую фигурку Лизы, внезапно появившуюся перед ним в раскрытых дверях, ее печальные глаза, Лав¬рецкий понял, что любит ее. Чувство, вспыхнувшее в нем, было по¬добно музыке; оно росло и ширилось в его груди, и Лаврецкому казалось, будто страстная, сладостная мелодия, переполнявшая его существо, созвучна всему прекрасному, святому и тайному, что есть на земле…
