Сурков Алексей - Стихи

АЛЕКСЕЙ СУРКОВ
СТИХИ

СТИХИ О ГЕРОЕ.
О НЕЖНОСТИ
ШЕСТОЙ.
СОЛДАТЫ
ДОРОГАЯ, ХОРОШАЯ, СЕРДЦЕ МОЕ
ОТ ПУШКИ НА ЛУГУ КОСАЯ ТЕНЬ
СТРОКИ ЛИРИКИ

Бывают поэты до того слитые с временем, что при одном лишь их упоминании время это тут же встает перед глазами.
Алексей Сурков... И сразу в памяти возникает лицо одного из его героев— солдата, который смотрит на свое отражение а воде, не узнавая самого себя, поседевшего в боях сорок первого года. В нашей памяти возникают горящие деревни, развалины городов, горе и гнев народа.
Сурков... Сама эта фамилия звучит для его старых читателей, как щелканье винтовочного затвора. В ту пору муза поэта (как ни странно звучит по отношению к Суркову этот старомодный образ) надолго поселилась в окопах. Она была запевалой гневных и суровых маршей а иногда в ее глазах появлялось неожиданно мягкое выражение, и тогда рождались песни, облетавшие фронты от моря и до моря, вроде знаменитой «Землянки». Подлинная страсть бойца, жаркая ненависть к врагу, суровая нежность к людям трудовой судьбы— все это имело в жизни и творчестве поэта глубокие корни. Двенадцатилетним очутился Сурков «в чужих людях», впрягшись в вековечную лямку ярославского крестьянина-отходника. При¬ехал он с книжкой Некрасова, а вскоре стал читать многократно запрещавшуюся, но воскресавшую под новыми названиями большевистскую «Правду» и вырезать из нее задорные и едкие строки Демьяна Бедного. Великую Октябрьскую социалистическую революцию Сурков встречает уже большевиком. Осенью 1918 года он уходит в Красную Армию. Советский работник, комсомольский активист, журналист, Сурков прошел немалую школу жизни, прежде чем стать профессиональным литератором. Хотя его стихи печатались еще со времен гражданской войны, поэт считает началом своего литературного творчества 1924 год, когда одно из его стихотворений впервые прозвучало со страниц «Правды».
Героем своих стихов Сурков избрал человека, который «ходил в рядовых при большой револю¬ции»,— «безымянного гвардейца восставшего класса» («Герой»). Значительной художественной зрелостью отмечен уже ряд его сравнительно ранних стихов о гражданской войне («О нежно¬сти»), Героев Суркова ведет в бой мечта о будущем, любовь к людям:

в драгунке ржавой,
На клинке,
Сквозь орудийный гром
Мы детям на Москве-реке
Тепло и жизнь несем.

Уже в этих стихотворениях, словно дуб в желуде, заложено многое из дальнейшего творче¬ства поэта, особенно в годы Великой Отечественной войны, —и прямой, нескрываемый пафос ненависти к врагу, и реалистическое изображение тяжести войны, горечи потерь и разрушений, и в то же время высокий взлет лирики, когда у поэ¬та, как у одного из его героев, «из глаз уходит блеск стальной».
В очень личных и в то же время продольно обобщенных строфах «Земляники» каждый читатель видел что-то свое, как разное видят солда¬ты, задумчиво глядящие на огонь, бьющийся в «тесной печурке». И человеческая душа, ведаю¬щая все опасности, которые ей грозят, тем неменее поет, как гармоника, — «вьюге назло»; наз¬ло войне, назло смерти! Когда-то Сурков писал о своих товарищах по гражданской войне, что они, даже погибая,

Как по цепи приказ в бою,
Передают по эстафете
Любовь и ненависть свою.

В годы войны с фашизмом он особенно остро почувствовал, что эта драгоценная эстафета в значительной степени доверена ему, «солдатскому поэту». Он стал похож на связиста, изображенного в его стихах, который бесконечное число раз «сращивает» разорванный осколками и пулями провод. И, благодаря этому, до нас из-за четвертьвековой дали доныне долетают гневный призыв, горячая клятва в верности долгу, наконец — глубоко интимные признания, с нежданной силой отдающиеся в миллионах сердец:

...Потеплела душа,
Подпевая струне на закате.
И грустя, и скорбя, и любя,
И томясь ожиданьем в разлуке,
Сердце воина слышит себя
В мимолетном серебряном звуке.

«Голос войны, как бы громок он ни был, -сказал однажды Сурков,— бессилен перед слабым человеческим голосом поэта, если этот голос окрылен любовью к жизни».
После войны Сурков исколесил весь свет, с интересом наблюдая чужую жизнь, иные нравы и обычаи. Со свойственной ему бескомпромиссностью поэт, когда резко и зло, когда горько и печально, отмечает за рубежом то, что несовме¬стимо с нашим образом жизни, с нашими идеалами. Особым теплом зато, овеяны многие его стихи о простом трудовом люде, его славных традициях, его достойных сыновьях. Словесная палитра Суркова сдержанна, под¬черкнуто скуповата. Но тем красочней порой выделяются на этом приглушенном по краскам фоне внезапные, колючие искры юмора и глубоко эмоциональные живописные мазки. Так, говора о своем горьком деревенском детстве, Сурков об¬ронил грустные и нежные строки:

…матери тихой несмелая ласка —
Как солнечный зайчик на черной стене.

И как много вдруг проглянуло за ними; и немеркнущая благодарность, и грусть, и сожаление о скудных радостях детства…
Вслушайтесь же в эти стихи, в самый голос читающего их человека, который недаром в свое семидесятилетие был удостоен звания Героя Со¬циалистического Труда за писательскую и общест¬венную деятельность, и который, подобно одному из своих героев, за три войны «меду поход¬ного полной мерой хлебнул»!
А. Турков