ВЛАДИМИР СОКОЛОВ. Стихотворения
КАК Я ХОЧУ, ЧТОБ СТРОЧКИ ЭТИ.
ПАМЯТИ ТОВАРИЩА.
СТАРЫЕ ЦЕРКВИ БОЛГАРИИ
ВЕНОК.
ПЛАСТИНКА ДОЛЖНА БЫТЬ ХРИПЯЩЕЙ.
НА ВЛАЖНЫЕ ПЛАНКИ ОГРАДЫ.
СНЕГ В СЕНТЯБРЕ
НОВОАРБАТСКАЯ БАЛЛАДА.
НЕТ СИЛ НИКАКИХ УЛЫБАТЬСЯ.
МНЕ НРАВЯТСЯ ПОЭТЕССЫ
СПАСИБО, МУЗЫКА.
САЛЬЕРИ.
ЦИКАДЫ.
ПОПРОБУЙ ВЫТЯНУТЬСЯ.
ТЫ ПЛАЧЕШЬ В ЗИМНЕЙ ТЕМЕНИ
УКАЗ ПЕТРА.
РОДНЫЕ СТЕНЫ
Читает автор
… Как удивительно в паузах
Воздух поет за него.
(В. Соколов. «Венок»)
Так бывает не только, когда соловей поет. Поэзия тоже искусство пауз. Однако научиться такому искусству невозможно. Это врожденный дар, связанный прежде всего с характером мышления. Поэтический характер мышления — главная черта всего творчества Владимира Соколова.
Когда началась война, поэту было лет двенадцать. Совпали два времени — детства и войны. Все вокруг спешило: время, люди, стихи. Чтобы поэзия уцелела, необходимо было замедлять шаг. Это удавалось немногим. Владимиру Соколову уда¬лось. В этом инстинкт самосохранения его поэзии. Между тем именно В. Соколов ни¬когда не писал в своих стихах о том, что спешить — вредно, а суетиться — бесполезно. Он вообще избегал нравоучений, уповая на правду языка, ибо пони¬мал, что в поэзии одной правдой жизни не обойдешься.
Его представлениям о мире присуща це¬лостность. Новые стихи нерасторжимо свя¬заны с самыми ранними. Термин «разви¬тие» здесь не пригоден. Это скорее обогащение представлений, возникновение новых граней поэтического мира.
В соответствии с этим и отношение к сло¬ву по сути неизменно. В. Соколов всегда, с самого начала, обращался со словом трогательно робко, как бы стыдясь оскорбить строку оглушительной рифмой или пре¬увеличенным ритмическим ходом. Муску¬латура его ритма — трудовая, незаметная, предназначенная для поднятия тяжестей, а не для демонстрации культуристской вы¬пуклости бицепсов, которые сами по себе эффектны, но для трудной работы не годятся.
Артистизм произведений В. Соколова — сугубо подчиненная сила, выражающая тело поэзии, а не ее душу. Однако строгое изящество стихов поэта отличимо в совре¬менной русской литературе с первого взгляда и звука, и обостренное чувство красоты, потребность в ней исходят посто¬янным веянием от сдержанных полнозвучных строк, а бескорыстие формы свиде¬тельствует о подлинности содержания.
Есть особая прочность поэтических основ: за двадцать творческих лет В. Соко¬лова не одна волна всевозможных новаций накатывала на берег поэзии. Даже более старшие поэты испытывали на себе их влияние. В. Соколов всегда оставался самим собой, как бы не замечая ряби на воде.
Ясное понимание великого смысла традиции — драгоценное качество поэзии В. Соколова. Его стихи внешне традиционные но ни на кого не похожи, то есть независимы. Напротив, их оригинальность коренится как раз в традиции, не позволяющей жизни и искусству расползтись, размякнуть, утратить стройность форм и естества.
«Стихи надо читать монотонно», — гово¬рила Анна Ахматова. В чтении В. Соколова есть какая-то пленительная монотонность, почти отрешенность от собственного тек¬ста. Он никогда не допускает развязности, позы, притворства, лишь изредка, в самых необходимых случаях прикасаясь к педали музыкального инструмента; не думая о впечатлении, бесстрашно произносит строку такой, какая она есть на самом деле.
А. Межиров