Юрий ЛевитанСтраницы жизни
Литературно-документальная композиция
Сторона 1 — 23.10
Рассказывает Ю. Левитан
В. Маяковский
Хорошее отношение к лошадям
Р. Рождественский
Письмо в XXX век,
поэма, фрагмент
Читает Ю. Левитан
Я. Хелемский
Голос, фрагмент
Читает В. Шурупов
Комментарий Б. Сударова
читает Л. Маратоаа
Сторона 2 — 24.25
Е. Долматовский
У деревни Богатырь,
Поэма (в сокращении)
Читает Ю. Левитан
Рассказывает Ю. Левитан
Я. Хелемский
Голос, фрагмент
Читает В. Шурупов
Комментарий Б. Судароаа
читает Л. Маратова
Составитель Б. Сударов
Режиссер Э. Верник
Звукорежиссер Т. Страканова
Редактор Т. Тарковская
Летом 1931 года по конкурсу, объявленному Радиокомитетом, были приняты в дикторскую группу несколько молодых актеров, в их числе и я. Мы перезнакомились и начали вникать в суть новой для нас профессии. И вдруг среди нас появился новичок, сразу обративший на себя внимание. Был он очень молоденький, лет 16-ти — 17-ти, но не робкий, очень веселый, общительный, проказливый даже, с каким-то странным, неустоявшимся еще голосом, в котором временами слышались неожиданные бархатные нотки. Но больше всего нас забавляло то. что он сильно и прочно окал, как уроженец Владимира. Ясно было, что его приняли как материал, подлежащий основательной обработке.
Прошло немного времени, и в нем обнаружилась черта, не сочетавшаяся с его мальчишеским видом и легкомыслием, — огромное трудолюбие. Он буквально вгрызался в работу. Кончив занятия со своими педагогами, он никуда не уходил и оставался в помещении Радиокомитета с утра до вечера. И всегда был чем-то занят. То в пустой студии делал заданные ему упражнения, или, примостившись где-нибудь в углу, что-то запоем читал; то забегал в дикторскую и жадно вслушивался в разговоры старших, а то вдруг бросался помогать звуковикам в переноске какой-то тяжести; или бежал в буфет принести кому-то бутерброд... Словом, он врастал в радиобыт, дышал воздухом радио, и неясно было — есть ли у него своя собственная домашняя жизнь...
В передачах его еще не занимали, но он получил разрешение слушать их прямо из студии. Вот одну такую встречу с ним в студии я не забуду. Мы сидели у пульта; передаче уже шла. У микрофона, стоявшего поодаль, читал один из лучших дикторов — М. М. Лебедев. Я разбирался в данном мне материале и вдруг краем глаза увидел, что с Левитаном что-то происходит: он вытянулся в струнку, впился взглядом в Лебедева, и губы его двигались синхронно с губами диктора, казалось, вот-вот из них вырвется звук. И в этот момент я подумал: «Да, этот юноша выбрал себе профессию не зря!»
Прошли годы. Прошла война. Имя Левитана приобрело известность мировую, оно стало упоминаться в художественной литературе. Голос его напоминал о победных днях войны. Но дело было не только в голосе: он интуитивно нашел особую форму подачи военных приказов и сводок, и когда по радио начиналось левитановское: «От Советского информ¬бюро», — это звучало широко, чеканно и мощно и вызывало у слушавших душевный подъем и веру в нашу победу.
Левитан первым передавал в эфир сообщения о всех важнейших событиях в жизни нашей страны, в международ¬ной жизни. Едва только начинал звучать по радио его неповторимый голос, все уже знали: надо слушать, сейчас будет объявлено что-то важное... И популярность Левитана в народе была огромной. И заслуженной!
Он был диктором-трибуном, и вряд ли мы обретем такого вновь. Но будем благодарны Юрию Борисовичу Левитану за то, что он был. И за то, что он успел сделать для советского радиовещания.
Р. Плятт
