ЕВГЕНИЙ ЛЕОНОВ Творческий портрет
Сторона 1-я
С. ЗАЯИЦКИЙ
РОБИН ГУД
сцена из радиопьесы
музыка М. Карминского,
стихи Р. Бернса,
перевод С. Маршака
Секретарь — Е. Леонов
Шериф — В. Самойлов
М. ШАТРОВ
СИНИЕ КОНИ НА КРАСНОЙ ТРАВЕ
сцене из спектакля театра им. Ленинского комсомола
Ходок — Е, Леонов
В роли Ленина — О. Янковский
А. ЧЕХОВ
ИВАНОВ
сцене из II действия спектакля театра им. Ленинского комсомола
Иванов — Е. Леонов
Саша — Т. Дербенева
Лебедев — Н. Скоробогатов
Боркин — И. Шувалов
Львов —" В. Речман
Шабельский — А. Шишко
Сторона 2-я
Ж. АНУЙ
АНТИГОНА
сцена из спектакля Драматического театра им. К. С. Станиславского
Креон — Е. Леонов
Антигона — Е. Никищихина
Комментарий Ю. Лауфера,
читает Ю. Колычев
Редактор Е. Лозинская
Разве можно было предположить, что Евгения Леонова — исполнителя ролей буфетчика Щулейкина в кинокомедии ««Полосатый рейс» и Санчо Пансы из мюзикла «Человек из Ламанчи» — мы увидим в таких сложных драматиче¬ских образах, как Иван Приходько в фильме «Белорусский вокзал» или бригадир Потапов — в «Премии»... И совсем уж неожиданной для многих зрителей стала встрече с Леоновым — Ивановым, героем одноименной пьесы Чехова.
Да, предположить было трудно... Многие счи¬тали его актером исключительно комедийным. И впрямь, большинство его персонажей были такими забавными, озорными и уморительными, что зрители просто покатывались со смеху...
Но если всмотреться попристальнее, то и в них уже кое-где пробивались иные нотки... Вместе с добротой, любовью и сочувствием к человеку все чаще и чаще обнаруживалось в его героях неприятие лжи, подлости, фарисейства — всего, что унижает или ожесточает человека, оскорбляет его достоинство.
Мягкий добродушный юмор, которым так щедро неделен актер, приобретал новое качество. Рождались острые, сатирические, порой парадоксальные характеры. Среди них создан¬ные в Драматическом театре имени Станиславского король нищих Пичем в брехтовской «Трехгрошовой опере», Куманьков в комедии Леонида Зорина «Энциклопедисты» и, конечно, Креон в «Антигоне», осовремененном древне-грече¬ском мифе французского драматурга Ануя. Здесь впервые перед актером открылась сложная перспектива воплощения интеллектуальной драмы. Не поступясь ни на Йоту правдой чувств, Леонов с удивительной убедительностью и глу¬боким психологизмом раскрыл прагматический мир Креона, фиванского тирана, его философский цинизм, его неверие в силу человеческого духа…
Удивительно играл Леонов в спектакле театра имени Маяковского «Дети Ванюшина». Его Ванюшин жаден, старозаветен, суетлив, смешон. Он не понимает своих детей: прочные, создан¬ные им представления о жизни рушатся. И все-таки нам жалко этого человека — ведь он, по существу, очень одинок и несчастлив в своей семье. А где-то в глубине его души таятся и доброта, и отзывчивость, и любовь, которые он не сумел отдать другим…
Почти в каждой роли Леонова — комедийной или драматической — нет-нет да и мелькнет какая-то особая черточка, какая-то острая грусть по чему-то несбывшемуся, несостоявшемуся. Тонко обнаруживает он в человеческом сердце
самые сокровенные, самые тревожные чувства.
Природа актерского дарования Леонова ос¬нована на прочном фундаменте жизненного реализма. Его учителем и воспитателем был замечательный актер Михаил Михайлович Яншин... От него, первого исполнителя Лариосика в Художественном театре, получил Евгений Леонов, как эстафету, эту роль в спектакле театра им. Станиславского «Дни Турбиных»…
«Я попал в руки прекрасного актера и необыкновенного педагога МХАТа М. М. Яншина. Яншин всем говорил: «В искусстве работают, падают и поднимаются и снова пробуют, рискуют, в искусстве не выгадывают — здесь я отрицательный, здесь я смешной, здесь я серьезный... Надо работать...» И я, - продолжает Леонов, — всю жизнь работаю. И должен сказать, работаю очень много. И стараюсь не выбирать роли — это моя, это не моя. Угадать заранее актер, по-моему, не может. Легче со стороны определить. Поэтому всегда в нашей профессии важно, кто с тобой рядом, кто снимает кино, кто с тобой работает в театре...»
Подавляющее большинство людей знают и любят Евгения Леонова как киноактера. Это вполне понятно, ибо киноаудитория нашей страны (де и не только нашей) огромна и ни в какое сравнение не идет со всеми залами драматических театров, вместе взятыми.
Кинематограф дал многое Леонову: выработал лаконизм, точность выбора деталей, углубил психологизм образов. Но все же он оста¬ется верным театру, который его создал и дал первые радости познания человека и мира...
В том, что Леонов актер современный — никто не сомневается. Он владеет самыми со¬временными приемами актерского мастерства. Но главным для него является перевоплощение внутреннее. Чтобы стать другим — не всегда нужен грим (актер может быть и узнаваем). Он должен стать другим за счет внутренних изменений, за счет полного слияния двух чело¬веческих жизней — своей и героя, которого он играет. «...Сейчас, особенно сейчас, в современном искусстве... интересны зрителю твои нервы, сердце, умение захватить своим чувством сердце другого человека, умение быть сиюминутным на сцене, на съемочной площадке...»
В последнее время на театральной сцене Леонов создал ряд интереснейших ролей... Это чеховский Иванов, Отец в пьесе-притче «Вор» польского драматурга Мыслявского и Герасим Севастьянович, ходок к Ленину в публицистической драме М. Шатрова «Синие кони не красной траве», В них с особой силой прозвучали трагические ноты его зрелого и глубокого та¬ланта, по-новому освещающие творческие и гражданские устремления замечательного актера.
Образы, которые создает народный артист СССР, лауреат Государственной премии Евгений Леонов в кино и театре, имеют огромное воздействие на зрителей. Это определяется прежде всего демократичностью его таланта, его граж¬данской позицией, неравнодушием к человеческой боли и страданию. В созданиях актера, по выражению Достоевского, бьется «живая жизнь», и в этом высокая правда его искусства.
Ю. Лауфер
