Герман Юрий Павлович (1910 - 1967) Русский советский писатель.В 1931 вышел роман Вступление, положительно оцененный М. Горьким. Затем появился роман Бедный Генрих (1934). Став профессиональным писателем, все свое время отдавал литературному творчеству. В 1934 - 36 пишет роман Наши знакомые, затем - повести Лапшин и Алексей Жмакин (1937 - 38), переработанные впоследствии в роман Один год (1960). Во время Великой Отечественной войны служил на Северном флоте военным корреспондентом ТАСС и Совинформбюро, много публиковался в газетах. В послевоенные годы пишет киносценарии Пирогов, Дело Румянцева, Белинский, Дорогой мой человек. Работал над романом Россия молодая, вышедшим в 1952. В 1956 вышел роман Подполковник медицинской службы, в 1957 - Дело, которому ты служишь. Основные произведения 60-х гг. - роман-трилогия Дело, которому ты служишь (1957), Дорогой мой человек (1961), Я отвечаю за все (1964) - посвящено...
В книге о Дзержинском рассказывается о самоотверженной борьбе Феликса Дзержинского против царизма, против тех, кто всеми силами пытался задушить молодое Советское государство. Говорится о том, как суровый к врагам революции Дзержинский заботился о честных людях, учил их быть хозяевами в своей стране, находить выход из самых сложных ситуаций.
Дзержинский Феликс Эдмундович ( 30.08(11.09).1877 - 20.07.1926 ), советский государственный и партийный деятель, активный участник польского и русского революционного движения.
В ПОДВАЛЕ
рассказ
Как-то поздней ночью Дзержинский шел домой. Была промозглая осень. Моросило, стоял туман. Возле старого полуразрушенного дома собралась толпа. Дзержинский подошел, послушал разговоры. Из подвала дома доносился глухой сердитый голос, там кто-то бродил, чиркал спичками и ругался.
- Что случилось? - спросил Дзержинский.
- Да вот мальчишка беспризорный, что ли, - сказала женщина в тулупе, - залез в подвал да, видно, и заболел тифом. Лежит без сознания, а вынести невозможно. Окна высокие, и дверь завалило. Муженек мой там ходит, ищет выхода...
Дзержинский ушел и через четверть часа вернулся с десятком красноармейцев. Красноармейцы несли ломы, кирки, лопаты, носилки. Отбили штукатурку, разобрали по кирпичу часть стены и залезли в подвал.
Дзержинский влез первым.
Мальчика нашли в дальнем углу. Он был в забытьи и стонал, едва слышно, птичьим голосом. Дзержинский зажег сразу несколько спичек и стал возле мальчика на колени.
- Его крысы изгрызли, - глухо сказал он, - вот руку и плечо тоже. Он заболел, видимо, потерял сознание, а крысы накинулись на него. Посветите мне, я его вынесу.
Он поднял мальчика на руки и, стараясь не споткнуться, бережно понес его к пролому в стене.
Уже светало. По-прежнему возле дома стояла толпа.
Здесь Дзержинский положил мальчика на носилки, красноармейцы подняли носилки и понесли. Дзержинский пошел вслед. Когда красноармейцы и Дзержинский исчезли в дожде и тумане, женщина в тулупе спросила:
- А кто этот, который мальчишку вынес? Худой какой. И лицо серое-серое.
Неизвестный матрос в бескозырке ответил женщине:
- Это Дзержинский, - председатель ВЧК.
А председатель ВЧК Дзержинский тем временем шел за носилками, изредка вытирал мокрое от дождя лицо и покашливал. Домой в эту ночь он опять не попал. Прямо из больницы, куда красноармейцы отнесли мальчика, он вернулся в ЧК, в свой кабинет, и сел за стол работать. До утра он пил кипяток и писал, а утром к нему привели на допрос бывшего лифляндского барона. Этот барон скрыл от Советской власти свой титул, назвался солдатом, и его назначили заведовать продуктовыми складами для госпиталей. Из ненависти к Советской власти лифляндский барон облил всю муку, какая только была на складе, керосином. Раненые и больные красноармейцы остались без хлеба.
- Садитесь, - сказал Дзержинский барону.
Барон сел.
Дзержинский медленно поднял на него глаза.
- Ну, - сказал он негромко, - рассказывайте.
И барон, который до сих пор не сознавался в своем преступлении, вдруг быстро стал говорить. Он говорил и все пытался отвести свои глаза от взгляда Дзержинского, но не мог. Дзержинский смотрел на него в упор, гневно, презрительно и холодно. И было ясно, что под этим взглядом невозможно лгать: все равно не поможет.
Только один раз Дзержинский перебил барона - тогда, когда тот назвал его товарищем.
- Я вам не товарищ, - негромко сказал Дзержинский, и глаза его блеснули.
