Ф. ДОСТОЕВСКИЙПЕРВАЯ ПЛАСТИНКА
Сторона 1 и 2 (49.37)
МАЛЕНЬКИЙ ГЕРОЙ
Композиция по рассказу
ВТОРАЯ ПЛАСТИНКА
Сторона 1 (26.27)
МАЛЕНЬКИЙ ГЕРОЙ
Композиция по рассказу (окончание)
ПОДРОСТОК
Фрагменты 2 главы романа
Сторона 2 (19.05)
БЕЛЫЕ НОЧИ
Фрагменты повести
Читает М. Петрова
Звукорежиссеры В. Кривулина, Г. Любимов
Редакторы М. Тулин, И. Якушенко
Есть актеры, ставшие спутниками всей вашей жизни. Они встретили вас на пороге детства... Они с вами и сейчас, хотя, быть может, вы уже далеко вышли за пределы этого возраста; при одном упоминании их имени светле¬ют лица, и люди начинают улыбаться». Такой актрисой для нескольких поколений ленинградцев стала народная артистка РСФСР Мария Григорьевна Петрова, вся жизнь которой неразрывно связана с Ленинградским радио.
...Она пришла на радио в 1934 году. Микрофон открыл для неё силу слова, художественного слова, неспешного, выстраданного, умного, доброго, веселого или печального, слова в глубинном его звучании. Ради служения слову молодая актриса отказалась от театра, раз и навсегда избрав для себя радио. Ныне популярность М. Г. Петровой среди ленинградцев огромна; для многих она — родной, близкий человек, с которым связаны не¬забываемые художественные впечатления. Созданная ею за эти годы «звучащая библиотека» включает десятки тысяч страниц и множество ролей. В этом «звучащем радиотеатре» побы¬вали миллионы слушателей — довоенных, военных, послевоенных. И те, кто в 34-м году торжественно усаживались под черный круг репродуктора; и те, кто, недавно включив транзистор, услышали все тот же, ничуть не изме¬нившийся молодой, приветливый, неповторимый голос Марии Григорьевны Петровой. У тех, кто слушал ее в детстве, возникает сегодня странное ощущение: будто возвращается к нам само это детство, чистое, беспечное, счастливое... Помню, как после школы я спешил, чтобы поскорее включить репродуктор, и нетерпеливо ждал, когда же наконец ясный, почти мальчишеский голос скажет: «Здравствуйте, ребята!» Голос этот приводил за собой чудесных сказочных гостей. В комнате было темно и тихо, в печке потрескивали дрова, отсветы огня бегали по полу и дрожали на потолке. Это были часы, которые так нравятся сказочникам... Но голос, звучавший из репродуктора, не мог принадлежать ни златоусту-сказочнику, ни сладкогласной фее. Нет, в нем было что-то звонкое, лихое, как у многих ребят с нашей довоенной улицы, и вместе с тем что-то нежное и сердечное. Нельзя было не довериться этому голосу, который сегодня был Бибигоном, а завтра Алладином, или Маугли, или буденновцем Федькой, или Гекльберри Финном, или Карлом Бруннером, или Николенькой Иртеньевым, или гайдаровским Тимуром.,; Братья Гримм, Андерсен, Маршак, Чуковский, Киплинг, Марк Твеи, Житков, Пантелеев, Аксаков, Лев Толстой, Чеков, Короленко, Горький, Алексей Толстой... Впервые с произведениями этих писателей познакомил многих из нас голос ленинградской актрисы. Детство Марии Григорьевны, дочери путиловского рабочего, родившейся за старой Нарвской заставой, было обделено радостями. Как мечтала она тогда прокатиться на карусели, обшитой блестками и галунами. Увы, это была несбыточная мечта!.. Много лет спустя Мария Григорьевна, приехав с актерской бригадой а Новосибирск, рассказала своим товарищам об этрй своей несбывшейся мечте. И они пошли в городской парк, «откупили» на час карусель и подарили ее Марии Григорьевне. Актриса оценила дар своих друзей, и еще раз подумала: наши дети достойны самой великой радости, и она отдаст все свои силы, чтобы принести детям радость. В годы Великой Отечественной войны во время блокады Ленинграда у этой доброй, всегда веселой актрисы обнаружились стальной характер и незаурядное мужество. Она стала политруком Дома радио, рыла окопы под Ленинградом, тушила зажигалки, вытаскивала раненых из-под развалин после бомбежки...Помнится, как в блокадную зиму 1942 — 1943 годов, нас, мальчишек, занимавшихся в ли¬тературной студии Дворца пионеров, привели в Дом радио — читать перед микрофоном свои стихи и рассказы. Контраст был велик: дома дымили печки-времянки (их называли («буржуйками»), чадили коптилки, было холодно и темно. Здесь, в Доме радио, горел свет, было многолюдно и как-то спокойно. К ребятам подошла женщина в черном платье. Лицо ее было строго, но глаза улыбались. Она посмотрела на исхудавших, смущенных ребят и ска¬зала: «Здравствуйте, ребята! Пошли в студию». Петрова! Ее голос! Так вот она какая! Наша первая сказочница, наш первый наставник в поэзии и литературе, не покинувшая нас в те страшные военные зимы. В те дни Петрова была не только актрисой но и диктором. Она читала сводки совинфорбюро, публицистику Тихонова, Эренбурга, гневные, полные ненависти к врагу и веры в победу стихи Твардовского и Симонова. Случалось, в редкие часы между артобстрелом и бомбежкой этот голос читал стихи Пушкина, Светлова, Багрицкого. На исходе первой блокадной зимы она читала уже и сказки. Первые сказки после 22 июня 1941 года. И юные слушатели поняли: выжили, выстояли, скоро весна...
В те военные зимы довелось Марии Гри¬горьевне выступать и театре — единственный сезон в жизни. Играла она в блокадном театре (в котором собрались все актеры, оставшиеся в Ленинграде). Лучшей ее ролью была Валя Анощенко в спектакле «Русские люди», по¬ставленном по пьесе К. Симонова. Спектакль шел в здании нынешнего Театра комедии. Представьте себе; заснеженный, завьюженный Невский, весь в сугробах, на нем редкие прохожие, стужа и мрак. А здесь полный зал. И неважно, что зрители сидят в валенках и полушубках, неважно, что в антрактах приглушают свет (экономят). Зато на сцене идет настоящий спектакль: в гриме, в костюмах, в декорациях. А сколько волнения, страсти, сколько подлинного горения в игре актеров! И как прекрасно проводит роль молодой разведчицы известная каждому ленинградцу-блокаднику Мария Петрова! В те дни голос ее по-прежнему звучал по радио почти каждый день. Повсюду были включены репродукторы. Учительница Андрианова прислала такое письмо Петровой: «Спасибо, что Вы говорите с нами, это так важно, бесконечно важно, что мы слышим Ваши голоса, знакомые нам по мирным дням...»
Приближение к победе было отмечено еще одним признаком: все чаще и чаще Мария Григорьевна возвращалась к своему старому довоенному репертуару, к Маршаку и Горькому, Гайдару и Алексею Толстому, Чехову и Чуковскому...
Ольга Берггольц писала о Доме радио:
Я знаю, слишком знаю это зданье...
И каждый раз, когда иду сюда,
Все кажется, что вышла на свиданье
Сама с собой, такой же, как тогда...
У Марии Григорьевны Петровой это свиданье не кончается. В фонотеке Дома радио хранится множество ее записей. Без преувеличения можно сказать: здесь все лучшее, что написано детскими писателями, и многое из того, что во все времена будет считаться украшением русской литературы. И все это прочитано, исполнено, сыграно большим, настоящим художником. Сорок семь лет — это целая жизнь, и не только актрисы, но и нашего радио. И все эти годы, вот уже почти полвека, верно служит Мария Григорьевна Петрова великому искусству Слова.
Л. Мархасев